Детская игра «Земля, вода, воздух»
Игра «Земля, вода, воздух» иногда ещё называется «Земля, вода, небо» или «Рыбы, птицы, звери». Она очень проста и не требует специальной подготовки игроков.
Правила игры «Земля, вода, воздух»
В начале игры выбирается водящий, а оставшиеся игроки становятся в линию или вокруг него.
Водящий начинает идти перед игроками и дотрагиваться до каждого рукой по очереди. При этом он говорит: «Вода», «земля», «воздух» (в любом порядке). Перед каким-то игроком он останавливается.
Если водящий остановился на слове «Воздух», то игрок должен назвать птицу или летающего зверя. Если остановился на слове «Земля», то нужно назвать животное-земного обитателя. Если «Вода» — то рыбу или живущее в воде животное. Конечно же, названия не должны повторяться. Если игрок не назвал слово до счёта «три», или если такое слово уже называлось, то он становится водящим.
Другой вариант игры является разновидностью игры «Съедобное-несъедобное». Для него понадобится мяч. Игроки становятся в круг, а водящий — в его центре. Водящий бросает участникам мяч, произнося одно из слов: «Рыба», «птица» или «зверь». Участник должен назвать соответствующее животное, не повторяясь и бросить мяч обратно. Тот кто не сказал, ошибся или повторился, выбывает из круга. Последний оставшийся становится победителем. В этом варианте игры можно обойтись без водящего. В таком случае игроки просто бросают мяч друг другу.
Видео игры «Земля, вода, воздух»:
bosichkom.com
Игра «Земля, вода, воздух» (или «Рыбы, птицы, звери»)
Игра «Земля, вода, воздух» — отличная коллективная игра для деток. Плюсом игры является то, что для игры в нее не требуется строго определённое количество человек. Играя в «Земля, вода, воздух» развивает фантазию и воображение юных игроков.
Правила игры «Земля, вода, воздух»
Чтобы начать играть необходимо выбрать водящего. Все остальные участники становятся в шеренгу либо образуют круг вокруг водящего.
Водящий двигается попеременно от одного участника к другому. По желанию он останавливает возле одного из участников и дотрагивается до него рукой. Выбранному человеку водящий говорит одно любое слово на выбор: «воздух», «земля» или «вода».
«Воздух» означает, что игрок, которому отдал предпочтение водящий, должен назвать живое существо, которое обитает в воздухе. Например, голубь или сорока.
Если водящий сказал игроку слово «земля», участник в ответ называет животное, ведущее земной образ жизни. Это может быть, например, кошка.
Слово «Вода» подразумевает ответ, связанный с названием животного или рыбы, обитающего в воде. К примеру, кит.
Ответы на ключевые слова «земля», «вода», «воздух» не должны повторяться. И каждому игроку дается на ответ три секунды. Если игрок в течение этого времени не придумал ответ либо такой ответ уже был озвучен, он становится водящим либо выбывает из игры.
Есть еще один вариант этой игры, который называется «Съедобное-несъедобное»:
Для этой игры понадобится мяч. Участники образуют круг, в центре которого находится водящий с мячом. Водящий, на свое усмотрение, кидает мяч одному из участников, произнося одно из ключевых слов: «зверь», «рыба» или «птица». Игрок, которому кинули мяч, должен быстро, в течение 3 секунд, сказать название соответствующего животного. Кто не уложился в указанный срок, выбывает из игры. Игра продолжается дальше. Последний игрок, который ответил на все ключевые слова, становится победителем.
При такой варианте игры водящий не обязателен. Мяч могут друг другу кидать игроки, образовавшие круг. И тот, кто назвал слово в ответ на «зверь», «рыба» или «птица» кидает мяч любому другому игроку, называя любое из данных ключевых слов.
Правила игры очень просты. Даже самые юные детки, желающие принять участие в коллективном веселье «Земля, вода, воздух» запросто ее освоят и получат массу удовольствия.
Видео
detki.today
Небо, ветер, огонь, вода, земля (2001) смотреть онлайн фильм в хорошем качестве 1080p
9 лет назад Наоми Кавасе дебютировала в кино. В нем она искала своего отца, теперь отец умер. Похожа ли Кавасе на него? Или просто хочет стать похожей? Где кончается Кавасе-человек и начинается Кавасе-режиссер? Или грани нет? На эти вопросы Наоми и пытается ответить в этом фильме.
Небо, ветер, огонь, вода, земля новые серии
Вы можете посмотреть фильм Небо, ветер, огонь, вода, земля, 2001 в хорошем качестве бесплатно и без регистрации на нашем сайте.Картина «Небо, ветер, огонь, вода, земля» была выпущена в 2001 году и сразу завоевала внимание зрителей в разных частях планеты. Киноленты из жанра фантастика всегда пользовались особой популярностью, к тому же, когда их снимают такие именитые режиссеры, как Наоми Кавасе. Страна, которая приложила руку к этому кинопроизведению считается Япония, потому зрители уже могут приблизительно представить уровень красочности по аналогичным творениям. У Вас может возникнуть вопрос — Как выбрать любимый онлайн кинотеатр?, и ответом будет «Конечно у Нас!» Вы можете посмотреть фильм Небо, ветер, огонь, вода, земля, 2001 в хорошем качестве бесплатно и без регистрации на нашем сайте.
kinolook.su
Сонник Небо земля вода. К чему снится Небо земля вода видеть во сне
Небо — образ души, картина ее жизни.Солнце в небе — центр жизни духа, твой разум.
В серое небо улетели шары — временный крах всех надежд.
Дневное небо — всегда символизирует такие явления в жизни души, которые ты можешь ясно осознать.
Видеть ясное, чистое небо или светлые облака без солнца — предстоят тихие часы и внутренняя собранность; можно использовать для духовного развития.
Красивые облака в небе, их медленное движение и игра форм — гармоническая жизнь души.
Видеть одно светлое облако в небе — нечто хорошее.
А над головой — честь.
Стремительно бегущие по небу облака — символ помех от внешнего мира твоему духовному развитию / неприятная и стремительная смена настроения, суета, житейские неприятности и заботы.
Перистые облака — тайные, возвышающие душу печали.
Громоздящиеся на горизонте и наступающие тучи — твои опасения/страхи; ощущение тревоги.
Мрачное, закрытое тучами небо — призыв к терпению / временные трудности.
Грозы, бури высоко в небе — дисгармонии в жизни души.
Небо неестественного цвета — странные, иногда опасные состояния в жизни души.
Красное небо — ссора, разногласия.
Желтое или зеленоватое — злоба, зависть и т.д.
Возноситься в небо — жить в непрестанных трудах.
Быть в облаках — новость / новая должность.
Ночное небо — символизирует такое явление жизни души, которое находится за пределами бодрствующего сознания, которое является для него тайной.
Ночное небо, мрачное и без звезд — наступает время испытаний, предстоит жить только «высшим миром», время, неблагоприятное для спокойной духовной работы.
Небо со звездами — исполнение заветных тайных желаний, радость, знак того, что твоя душа находится в руках твоего высшего я.
Ярко горящие звезды — счастливое будущее.
Затуманенные, подернутые легкой дымкой — тайная печаль.
Яркий млечный путь видеть — надежды не силы души и помощь свыше / неразрывная связь внешней жизни с потусторонним бытием.
www.sunhome.ru
Читать книгу Земля, вода и небо Майка Гелприна : онлайн чтение
Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц) [доступный отрывок для чтения: 1 страниц]
Майк Гелприн
Земля, вода и небо
До Береговой гряды парламентеры добрались на закате. Старый Дронго описал над похожей на изогнутый клюв скалой полукруг и плавно приземлился на выступ. Сапсан и Зимородок опустились на камни поодаль.
Со стороны моря гряда была отвесной, а значит, неприступной. Однако со стороны суши горные склоны спускалась в низины полого. Это означало, что на Береговой гряде поднебесникам жить заказано: взять гнездовья приступом для равнинников не составило бы труда. Сапсан, прищурившись, вгляделся в прилепившееся к подножию скалы селение равнинников. Уродливые, под стать обитателям, тесные жилища. Кривые проходы между ними, слякоть и грязь. Несколько строений размером побольше, в них равнинники собираются вместе, если следует принять важное решение – к примеру, когда собирать урожай, чтобы уплатить водникам дань, и сколько его приберечь, чтобы не сдохнуть с голоду.
Старый Дронго, отдышавшись, поднялся на ноги. С силой тряхнул крыльями раз, другой, затем сложил их за спиной и принялся освобождаться от поклажи.
– Завтра будет нелегкий день, – напомнил он. – Надо выспаться.
Сапсан кивнул, стянул через плечо перевязь с мечом, аккуратно уложил на камни. Умостил рядом лук, колчан со стрелами. Отцепил с пояса берестяную бутыль с ядом горной змеи, тщательно укутал в льняную тряпицу и прикрыл мешковиной. Зимородок раздал вяленую баранину и, пока сородичи насыщались, сноровисто расстелил в местах, пригодных для ночлега, постели – перины и покрывала из овечьей шерсти.
Сапсан долго не мог заснуть. От предстоящих назавтра переговоров с водниками зависит многое, если не все. Захотят водники помочь, и горные племена будут жить. Не захотят – всеобщая гибель лишь вопрос времени. Равнинников в десятки раз больше, их кузнецы и оружейники искусны, а воины злы и безжалостны. Вот уже третьи сутки равнинные орды стягиваются к предгорьям. Гнездовья на отвесных склонах неприступны, но длительной осады поднебесникам не выдержать. Не уберечь овечьи отары и козьи стада, а значит, не избежать голода. Тогда не помогут ни ядовитые стрелы, ни стремительные налеты: равнинников слишком много, они попросту одолеют горцев числом.
Дронго считает, что с водниками удастся договориться. Вернее, с водницами, поправился Сапсан, у них же верховодят женщины. За свои неполные двадцать четыре Сапсан видел водников лишь однажды. Год назад, когда летал на разведку в ничьи земли. Издалека видел, с уступа прибрежного холма на самой границе с этими землями, бесплодными и безжизненными. Водники были даже уродливее обитателей равнин. Сапсан отчетливо помнил охватившие его отвращение и брезгливость. Равнинники хотя бы скрывают уродство под одеждой, а эти расхаживают как ни в чем не бывало нагишом, выставляя напоказ хрящеватые плавники, растущие прямо из плеч на том месте, где подобает быть крыльям.
Наутро на скорую руку позавтракали, и старый Дронго велел собираться. Сапсан нацепил на пояс бутыль с ядом, перекинул через плечо перевязь, подвесил на нее меч и лук с колчаном. В своем племени он был первым воином, вожаком стаи, и с оружием управлялся лучше любого сородича. В отличие от Зимородка, который воинскими умениями не блистал, зато был вынослив в полете.
Взлетели, едва солнечные лучи вызолотили восточный горизонт. Дронго занял место в голове клина, медленно, натужно набрал высоту и устремился солнцу навстречу. Остров был в полутора часах лета. Сапсан на мгновение позавидовал птицам, в честь которых в горных племенах матери традиционно называли детей. Покрыть расстояние до острова для птиц было пустяком. Людям же дальние безостановочные перелеты давались с трудом, особенно, когда человек был уже немолод, как Дронго, или тяжел и при оружии, как Сапсан.
Море раскинулось внизу бескрайним серо-зеленым ковром со стелющейся по поверхности белой вязью. Водники наверняка заметили парламентеров, едва те прошли над береговой кромкой, и теперь наблюдали. Наблюдателей, однако, было не разглядеть на глубине. Интересно, думал Сапсан, сколько их сейчас, разрезая воду, скользит попутным курсом.
Острова достигли, когда солнце проползло уже половину пути от горизонта к зениту. На подлете старый Дронго выбился из сил и стал терять высоту. Зимородок, легкий, тонкий в кости, извернулся в воздухе, поддержал старика за плечи. Сапсан, хотя сам порядком выдохся, зашел снизу и подстраховал, так что на кряжистые, отвесно дыбящиеся из воды камни все трое опустились одновременно.
* * *
Мать Барракуда, сопровождаемая свитой из молодых акульщиц, неспешно ступала по дну вдоль коралловых заграждений. Мужчины-дозорные при виде процессии кланялись, Мать Барракуда отвечала легким кивком. Заграждения строились и укреплялись поколениями водников. Они опоясывали сушу и отделяли обитаемые прибрежные воды от населенных морскими чудовищами глубин.
Процессия миновала плантацию донных водорослей, обогнула рыбные вольеры и выбралась к крабовому питомнику как раз к началу утренней кормежки. Мать Барракуда остановилась, благосклонно наблюдая за неторопливо расправляющимися с пищей боевыми крабами. Свита приблизилась, акульщицы, оттолкнувшись от дна, всплыли, чтобы лучше видеть. Восемнадцатилетняя Сайда завороженно смотрела, как хватают запущенную в питомник кормовую рыбу тысячи и тысячи клешней. Боевые крабы были силой, главным оружием водников, грозным и непобедимым.
– Матушка!
Мать Барракуда оглянулась, властным жестом приказала остановиться спешащему к ней дозорному. Сайда вгляделась: молодой Спинорог, пытавшийся ухлестывать за ней со времен прошлогодней Акульей охоты. Сайда пренебрежительно хмыкнула: у ухажера не было никаких шансов. Если она кого и приблизит к себе, это будет гарпунщик, охотник на китов, а не дозорный, планктонщик или какой-нибудь бездельник из крабовой обслуги. Впрочем, зачать от гарпунщика, то есть от ровни себе, мечтает большинство водниц, только вот неробких и сильных мужчин рождается крайне мало.
– Говори, – велела Мать Барракуда дозорному.
– На восходе три человека-птицы взлетели с прибрежных скал, – дозорный развел плавники в стороны и сложился в поклоне. – Летят, направляясь к Острову.
Мать Барракуда удивилась, но внешне осталась невозмутимой. В последний раз крылатых жителей гор она видела полвека назад, когда была еще девчонкой-акульщицей, и Мать Мурена, тогдашняя предводительница, затеяла поход в пресные воды. Они тогда поднялись вверх по реке вдесятером и добрались до самых предгорий. Вернулись не все: стычка с равнинниками на обратном пути унесла шесть жизней…
Мать Барракуда презрительно скривила губы: в те времена равнинники еще были уверены, что властелины мира – они. Береговая война сорокалетней давности с этой уверенностью покончила.
– Сайда, Макрель, – позвала Мать Барракуда. – Поплывете со мной. Приготовьтесь: поднебесники уродливы, и от них смердит, как от каждого, кто живет на суше. Эти трое, однако, явно летят к нам с умыслом. Мы выслушаем их, постарайтесь не выказывать отвращения.
Сайда невольно залюбовалась Матушкой. Подводным языком жестов та владела в совершенстве, с легкостью выражая любые мысли синхронными движениями рук и плавников. Сама Сайда по молодости предпочитала язык надводный, голосовой, хотя для разговора на нем и приходилось всплывать на поверхность.
Мать Барракуда оттолкнулась от дна и неторопливо поплыла по направлению к Острову. Отставая на предписанные ритуалом полтора корпуса, акульщицы последовали за ней.
* * *
У окраины селения Ласка осадила коня. Ее сотня пылила по проселочным дорогам и петляла по лесным тропам вот уже пятые сутки. Всадники подустали, и коням не мешало бы день-другой попастись в лугах, но на отдых времени не было. Общий сбор воевода назначил на послезавтра, и сейчас к предгорьям стекались ополченческие отряды со всех равнинных земель.
В селение сотня въехала на закате. Здесь в избах остались лишь старики и дети, молодежь ушла в ополчение поголовно, как всегда бывало во время войн. Впрочем, о войне Ласка знала лишь со слов деда, да и тот не любил о ней вспоминать. Как и всякий старик, заставший времена, когда на равнины хлынули из прибрежных вод полчища клешнястых чудовищ, погоняемые умостившимися на панцирях бесстыдными уродинами, голыми, словно собирались на случку.
У коновязи Ласка спешилась. К ней, сгорбившись, семенил старик в латаной белесой рубахе, по всему видать, староста.
– Приветствую тебя, сотница.
– Привет и тебе, старик. – Ласка бросила поводья подоспевшему десятнику и шагнула старосте навстречу. – Мы нуждаемся в ночлеге, еды не прошу, питаться будем тем, что осталось в торбах.
Еды в селении не было, как и в любом другом. С тех пор как водники обложили равнины данью, люди жили впроголодь, наедаясь досыта от силы раз пять в году, по праздникам. Ничего, победа над горцами положит голоду конец.
– Дикобраз! Оцелот! – подозвала Ласка обоих полусотников. – Разведите людей по домам.
Она стремительно зашагала к ближайшей избе. Война будет кровопролитной, это понимали все. Поднебесников мало, на земле они неуклюжи, неповоротливы и едва ковыляют на своих коротких слабых ногах. Их изнеженные малахольные женщины не воюют. Но мужчины тверды и отважны, а от пущенных с воздуха отравленных стрел не спасает даже кольчуга.
Так или иначе, война с поднебесниками неизбежна. И не только оттого, что заливные луга и черноземы предгорий жителям равнин необходимы. И даже не оттого, что пограничные селения стонут от разбойничьих ночных налетов, и люди из них бегут, и залежные поля не засеяны. А в основном потому, что перед новой войной против водников следует избавиться от врага в тылу, и это понимает любой ополченец.
С горцами необходимо покончить, пускай это будет стоить жизни множеству равнинников. Пускай даже каждому второму. Да хоть и ей самой.
* * *
Потупив глаза в землю, Сапсан старался не смотреть на голую старую каргу, лохматую, с обвислой морщинистой грудью и дряблым телом. За спиной карги маячили еще две нагие «красотки», и от всей троицы нестерпимо разило несвежим.
– Пойдем, – велел старый Дронго.
Он поднялся и заковылял по прибрежным камням к крошечному галечному пляжу, на котором дожидались водницы. Сапсан, сглотнув, двинулся следом, запах с каждым шагом становился все более отвратительным.
– Приветствую вас, – донесся до Сапсана булькающий надтреснутый голос, глухой, будто карга говорила в сложенные ковшом ладони. – Вы проделали долгий путь. Зачем?
Старый Дронго резко остановился, Сапсан едва не налетел на него. Скосил и быстро отвел глаза – наполовину расправив крылья и гордо задрав голову, старик смотрел на водниц в упор. Ну и выдержка у него, уважительно подумал Сапсан, вновь упершись взглядом в галечную россыпь под ногами.
– Меня зовут Дронго, – представился старый вожак. – Со мной поднебесные воины Сапсан и Зимородок. Могу ли я узнать ваши уважаемые имена?
– Тебе они ни к чему.
Сапсан вздрогнул и наконец поднял глаза. Кровь прилила Дронго к лицу, старческая рука метнулась к заткнутому за пояс кинжалу. И застыла на рукояти. Сапсан вновь позавидовал выдержке вожака: старый Дронго сумел стерпеть оскорбление.
– Как скажешь, – проговорил он медленно. – Ты права: мы проделали неблизкий путь. И мы здесь для того…
В этот момент Сапсан вздрогнул, метнулись за спиной крылья и враз замерли. Замер и он сам. Дронго продолжал говорить, но Сапсан больше его не слышал. По правую руку от уродливой старой карги стояла… он смотрел на нее, не в силах оторвать взгляд. Белокурая голубоглазая красавица с высокой грудью, впалым животом и…
Сапсан отшатнулся. И с хрящеватыми полупрозрачными плавниками там, где у людей крылья. Взгляд метнулся ниже, на секунду замер на том, что стыдливые и робкие женщины гор прячут под одеянием, прошелся вниз по стройным длинным ногам и застыл на бесформенных, перепончатых утиных ступнях.
– Что с твоим спутником, пришлый? – насмешливо спросила старуха. – Кость проглотил?
Сапсан тряхнул головой, отгоняя морок. Лохматая карга скалилась на него. Рослая черноволосая воительница по левую ее руку хихикала в кулак. А белокурая девушка с высокой грудью, закусив губу, не мигая, смотрела ему в лицо ставшими вдруг огромными глазами цвета полевой незабудки.
Их взгляды встретились, и Сапсан перестал воспринимать окружающее. О чем-то настойчиво и размеренно басил старый Дронго, клокочущий надтреснутый голос ему отвечал, но Сапсан больше не слышал слов, не обонял запахов и не видел ничего вокруг.
Он не знал, сколько времени простоял недвижно. Он пришел в чувство, лишь когда старый Дронго с силой хлопнул его по плечу.
– Что? – вскинулся Сапсан. – Что ты сказал?
Водницы одна за другой уходили по мелководью прочь. Вот присела и скрылась под поверхностью лохматая карга. Изогнулась дугой и с шумом вонзилась в воду рослая. Сапсан подался вперед и, не ухвати его за локоть Зимородок, помчался бы к замершей на отмели, вполоборота оглядывающейся на него белокурой красавице с высокой грудью и полупрозрачными крыльями.
– Плавниками, – вслух сказал, словно сплюнул, Сапсан. – Жабрами, – со злостью добавил он. – Ластами.
Плевать, понял он миг спустя, когда девушка, грациозно качнувшись, ушла под воду. Какая разница, что у нее: плавники или крылья. Она…
– Очнись, – донесся наконец до Сапсана ворчливый голос старого Дронго. – Знал бы, что ты такой чувствительный, взял бы кого-нибудь другого. Что, противно? Тоже мне – вожак стаи. Ладно, можешь проблеваться, только отойди за камни, чтоб эти не увидели.
Сапсан на нетвердых ногах побрел по берегу прочь. Обогнул каменную осыпь, тяжело опустился на землю и закрыл глаза.
«Неужели… – беспорядочно думал он. – Неужели я…»
Ни одна поднебесница подобного остолбенения не вызывала и близко. Даже Чайка, самая смелая, самая отважная из всех, даже красавица Оляпка, даже Пустельга, от которой у него сыновья.
– Что с тобой? – присел рядом на корточки Зимородок.
– Видимо, подурнело от смрада, – солгал Сапсан. – Пора в путь?
– В какой еще путь? – изумился Зимородок.
– Прости. О чем Дронго с ними договорился?
Зимородок укоризненно покачал головой и стал рассказывать. Выяснилось, что просьбу о помощи старая карга обещала обсудить с приятельницами, наверняка такими же уродинами, как сама. Поэтому ночевать предстоит на острове, а завтра карга явится вновь. Но толку точно никакого не будет, да и с чего бы ему быть – что можно ждать от народа, где вожаками голые зловредные старухи поганого вида.
* * *
Сказавшись больной, Сайда улизнула из свиты. Забравшись в самую гущу коралловых насаждений, уселась на рыхлый песок, подтянула к себе колени и, свернувшись в клубок, попыталась выбросить из головы этого мускулистого горбоносого атлета с хищным лицом и властным взглядом. А еще с крыльями за спиной и скрюченными когтистыми пальцами на ногах.
Ничего у Сайды не выходило, чужак упорно не шел из головы. Как он на нее смотрел… Пристально, жадно, безотрывно, словно она застила ему свет. А может, так и было, заполошно думала Сайда. Может, он действительно потерял голову, так же как и она. Сайда вскочила на ноги, заметалась, распугивая снующие между кораллами стайки мелкой рыбешки. Она внезапно представила себя с чужаком, как с мужчиной. Мгновение спустя ее заколотило: вместо ожидаемого отвращения она почувствовала вдруг слабость в низу живота. Ту слабость, о которой рассказывали более опытные подруги и которую сама Сайда не испытывала ни разу.
Она с силой оттолкнулась от дна, всплыла, глотнула черный вечерний воздух. Слабость ушла. Раскинув руки, Сайда легла на спину. Это чудовищно, отчаянно думала она, невозможно, немыслимо. Она мечтает о крылатом уроде, словно о храбреце-гарпунщике, которого готова приблизить к себе.
Он не урод, поняла Сайда мгновением позже и вновь представила себя с чужаком. Слабость тотчас вернулась и пошла гулять внутри ее жаркими волнами. Сайда едва не закричала, сама не зная, от страха или от наслаждения. Выдохнула, перевернулась, головой вниз ушла под воду и, вытянувшись в струну, ни о чем уже больше не думая, стремительно понеслась к острову.
Она ни мгновения не сомневалась, что чужак с хищным лицом ее ждет, и ничуть не удивилась, увидев его, нервно расхаживающего вдоль берега. Полная луна серебрила вздыбившиеся за спиной крылья. Сайда вынырнула, в рост поднялась на мелководье, и чужак, разбрызгивая воду, бросился к ней. С ходу прижал к себе, так крепко, что у нее перехватило дыхание. Отстранил, придержал за талию, и долгое растянувшееся мгновение они смотрели друг другу в глаза, и Сайда вдыхала исходящий от него запах облаков и неба, еще утром казавшийся ей отвратным и гнилостным, а ныне сладостным и пьянящим. А потом чужак стал срывать с себя одежду, и Сайда неумело помогала ему, пока он не стал полностью обнаженным, как она. Тогда он подхватил ее за бедра, рывком приподнял, она закинула руки ему на плечи, и мгновение спустя он с силой надел ее на себя.
Сайда вскрикнула от пробившей ее боли и попыталась вырваться, но крылатый чужак не позволил, удержал ее в мускулистых руках и стал ритмично насаживать на себя, и боль ушла. А затем покачнулась и рухнула с неба луна, и посыпались вслед за ней звезды…
Матери-предводительницы соседних племен прибыли под утро, каждая со своей свитой. Молодые акульщицы привычно сбились вместе посплетничать. Сайда улизнула в водорослевые заросли и по плечи зарылась в песок. То, что произошло этой ночью, до сих пор кружило ей голову и заставляло таиться от сверстниц. Это было постыдно. И это было прекрасно, так прекрасно, как ничто в целом подводном мире.
Сапсан, повторяла Сайда хлесткое, похожее на звук, издаваемый пробившим китовую шкуру гарпуном, имя. Сапсан, Сапсан, Сапсан…
Они расстались еще затемно, когда Сапсана окликнул с берега его сородич. Поднебесник на мгновение выпустил Сайду из рук, обернулся, и она скользнула на глубину. Она не простилась, прощаться было ни к чему, и слова были ни к чему, все, кроме тех немногих, которыми они успели обменяться в перерывах между тем яростно прекрасным, что у них было.
Что же теперь, подытожила наконец разрозненные мысли Сайда. Она перевернулась на спину и рывком села. Если матери-предводительницы откажут чужакам в помощи, то они с Сапсаном больше никогда не увидятся. А возможно, он погибнет, потому что жестокие и многочисленные равнинники затевают войну.
Войну! Сайда вскочила на ноги. Устройство мира было знакомо каждому воднику с детских лет, с первой пары сменившихся перепонок. Три человеческие расы испокон заселяли воду, землю и небо и испокон враждовали друг с другом. Так было до тех пор, пока жадные и жестокие люди равнин не смастерили страшное оружие, которое взорвало мир. Людей в мире почти не осталось, и появились ничьи земли и ничьи воды, бесплодные, мертвые, где ничего не растет и никто не живет. Появились чудовища. Знания предков были утеряны, города, в которых они жили, превращены в прах. Много поколений расы боролись за то, чтобы выжить, и им было не до войн. Но потом люди суши истребили чудовищ, а люди воды отгородились от них, и войны начались вновь. Равнинная раса одерживала в них верх до тех пор, пока водникам не удалось приручить самых страшных чудовищ – исполинских панцирных крабов. С их помощью сорок лет назад водная раса перекроила мир. Крабовые фаланги вторглись на сушу, в Береговой войне разбили ополчение и клешнястым валом прокатились по равнинам, добравшись до самых предгорий. Равнинники были вынуждены заключить позорный мир, с тех пор раса победителей не знает нужды.
Совещание матерей-предводительниц завершилось незадолго до полудня. Едва солнце перевалило через зенит, Сайда вслед за Матерью Барракудой ступила на островную отмель. Трое поднебесников стояли рядом, плечом к плечу, на берегу и ждали, что она скажет. Сайду вновь омыло изнутри сладостной жаркой волной, стоило Сапсану встретить ее взгляд своим.
– Слушайте меня, чужаки, – медленно проговорила Мать Барракуда. – Наши предания говорят, что расы воды и неба никогда не враждовали друг с другом. Но никогда не были и союзниками. Пускай так остается и впредь, воевать за чужой интерес мы не будем. Теперь прощайте.
У Сайды внезапно подломились колени, она бессильно опустилась в воду по пояс.
– Матушка, – едва слышно прошептала Сайда. – Но ведь равнинники истребят их.
Мать Барракуда пожала острыми старческими плечами.
– Нам нет до этого дела, – бросила она и ушла под воду.
* * *
Лагерные костры красными языками сполохов лизали сгущающиеся вечерние сумерки. Исполинскими безмолвными часовыми застыли горы. Там, на отвесных склонах, готовились к войне крылатые стаи. Ласка, ощупывая взглядом острые, словно наконечники копий, вершины, медленно двигалась вдоль костров. Завтра подтянутся последние ополченческие сотни, и воевода отдаст приказ. Предгорья опустели, поднебесники отогнали стада на склоны. Если ополчению удастся прорваться к горным подножиям, обороняющиеся будут вынуждены зарезать овец и коз, и начнется осада – долгая, на измор.
– Ласка!
Сотница обернулась через плечо. Оцелот, рослый, рыжебородый силач и храбрец, ее полусотник и отец двух ее дочерей, манил Ласку рукой. Она нерешительно переступила с ноги на ногу. Приказ о воздержании отдан, за беременность во время войны наказывают, как за трусость – плетьми и позором. Если забеременевшая выдает виновника, то обоих. Желание, однако, раздирало Ласку по ночам, подчас становясь нестерпимым, а Оцелот сильный мужчина, он не потеряет голову и не допустит бесчестья.
Ласка коротко кивнула на чернеющий за лагерными шатрами лес. Оцелот кивнул в ответ, растворился в набухших чернотой сумерках. Когда из-за горных вершин поднялась полная луна, Ласка, намертво стиснув, чтобы не заорать, зубы и вцепившись Оцелоту в плечи, вбирала и вбирала в себя его естество, копьем пронзающее ее нутро и сладостью терзающее сердце…
Она проснулась посреди ночи, осторожно выбралась из мужских объятий, бесшумно поднялась на ноги. Постояла, любуясь залитым лунным светом суровым, мужественным лицом. Нагнувшись, сдула у Оцелота со лба травинку. Счастливо улыбнулась и легко зашагала к лагерю.
* * *
Сапсан оглядел скопившуюся на плоском карнизе стаю. Сорок семь воинов, оставшихся от полутора сотен. В других племенах не лучше – за шесть месяцев осады равнинники выбили две трети способных держать оружие мужчин. Но и сами дальше горных подножий не продвинулись. Семь раз конные и пешие лавины накатывались на склоны. И всякий раз были отбиты и отброшены вспять, так и не добравшись до мест, где заканчивались пастбища и начинались рудные залежи и где, вмурованные в породу, таились кузницы и оружейные мастерские. Сейчас, судя по суете далеко внизу, у подножий готовилась новая атака.
Сапсан кинул взгляд вверх, на гнездовья – прилепившиеся к отвесному склону над головой известняковые хижины, жилые пещеры и гроты. Остались в них лишь женщины, дети и старики. В гнездовьях голод – с гибелью стад не стало молока и сыра, а порции мяса урезаются с каждым днем. Зерно и мука еще есть, но их запасы тоже стремительно тают.
Сапсан с тоской переводил взгляд с одной горной хижины на другую. В каких-то из них были женщины, которых он когда-то любил, а на самом деле лишь думал, что любит. Которые хотели его, отдавались ему и рожали от него сыновей. Ни одна из них не сумела подарить ему того, что он испытал тогда, на островной отмели, с белокурой длинноногой водницей по имени Сайда. И никогда, видимо, не испытает вновь: им не выстоять в этой войне, не уцелеть, всеобщая гибель лишь вопрос времени.
Третьего дня старый Дронго предложил безумный план. Всем вместе сняться с насиженных мест и улететь на ничьи земли, бросив утварь и скарб и забрав с собой лишь то, что можно унести в руках. Отсидеться, сколько возможно, и оттуда нанести по равнинным селениям ответный удар.
– На ничьей земле жить нельзя, – возразил Бекас, вожак стаи из соседнего племени. – Предания говорят, что ничьи земли убивают всякого, кто рискнет задержаться на них.
– У нас нет другого выхода, – насупился старый Дронго. – Если остаться здесь, вскоре всех мужчин уничтожат, а женщины и дети умрут с голоду. Предания много о чем говорят, но они слагались в давние времена. Кто знает, не изменилось ли кое-что с тех пор.
С последним замечанием Сапсан был согласен. Предания были древними, они передавались поднебесниками из уст в уста, из поколения в поколение.
Когда-то, очень давно, человеческая раса была едина. Люди были богаты, могущественны, жили высоко в горах и звались богами. Потом произошел раскол, и боги низвергли с гор самых жадных и жестоких из них. Те заселили равнины, потеряли способность летать и размножились числом несметным. Тогда произошел новый раскол, и победившие в нем равнинники вновь низвергли отколовшихся, на этот раз под воду. Поднебесников по-прежнему почитали и называли богами, но потом та раса, что осталась жить на равнинах, научилась изготовлять оружие, и начались войны. Одна из таких войн взорвала мир и на долгое время погрузила в хаос. После нее и остались земли-убийцы, называемые ничьими – порождающие чудовищ и убивающие людей.
Суета у подножия закончилась. Это было Сапсану знакомо – равнинники построились для атаки. Сейчас там отдадут приказ, и конные отряды метнутся в прорыв вверх по склонам, поддерживаемые сзади пешими ордами.
– Готовьтесь! – хрипло крикнул Сапсан.
Он оглянулся через плечо на напряженные, суровые лица сородичей. Зимородок, Кондор, Вальдшнеп… Кто-то из них умрет еще до полудня. Возможно, с ними умрет и он.
Человеческая масса у подножия пришла в движение. Сапсан дождался, когда передовые отряды преодолели треть расстояния до оружейных мастерских, и, сложив крылья, бросился с карниза вниз.
Он камнем падал на накатывающиеся по вытоптанному войной горному лугу цепи. На расстоянии полета стрелы распластал крылья и сдернул с плеча боевой лук. Стая клином прошла над атакующими, сорок семь отравленных стрел разом обрушились на прикрывшихся щитами всадников. Внизу хватала добычу смерть. Встал на дыбы и сбросил седока конь. Запрокинувшись в седле, сползла на землю черноволосая ополченка. Ткнулся лицом в гриву и выронил не уберегший его щит русый копейщик.
Стая прошла над конными, новый залп проредил цепь наступающих вслед за ними пеших. Сапсан взмыл, увернулся от встречной стрелы, описал петлю и повел сородичей в новый заход. На этот раз смерть не забыла и их. Завертелся в воздухе и рухнул вниз пронзенный метнувшимся от земли копьем Вальдшнеп. Пал на крыло и, теряя высоту, потянул прочь подбитый стрелой Зимородок. Не дотянул, сломался в воздухе и камнем полетел вниз.
Стая вновь взмыла, и Сапсан, наметив себе рослого рыжебородого всадника в голове уцелевшего отряда, выдернул из ножен меч.
* * *
– Матушка!
Мать Барракуда оторвалась от созерцания крабовой кормежки и обернулась к Сайде.
– Матушка, я хотела бы поговорить с тобой наедине.
Мать Барракуда отплыла в сторону.
– В чем дело? – спросила она, окинув акульщицу взглядом и задержав его на мгновение на округлившемся животе.
– У меня будет ребенок, Матушка.
Мать Барракуда пожала плечами. Она не слепая, чтобы не видеть подобных вещей.
– Легких родов, – пожелала Мать Барракуда. – Что-нибудь еще?
– Его отец… – Сайда осеклась и замолчала.
Вот оно что, поняла Мать Барракуда. Она уже забыла, как все это бывает, а у девчонки-несмышленыша первая беременность, и та хочет похвастаться мужчиной, который ее обрюхатил. И наверняка ждет от Матушки бурного восторга по поводу совершенно заурядного жизненного события.
– Кто же он? – вежливо поинтересовалась Мать Барракуда.
– Он, он… – Молодая акульщица замялась. – Он один из тех, кто прилетал на Остров семь месяцев назад. Его зовут Сапсан.
– Что? – опешила Мать Барракуда. – Что ты сказала сейчас?
Девчонка потупилась и не ответила. Мать Барракуда ошеломленно смотрела на нее. Расы не скрещиваются, это она знала точно. На том стоит мир – не скрещиваются даже разные породы рыб, а уж о том, что можно скрестить подводных обитателей с поднебесными, нечего и говорить. Более того – отвращение, которое расы питают друг к другу, само соитие делает невозможным. Мать Барракуда вспомнила историю времен Береговой войны, когда несколько гарпунщиков решили было изнасиловать пленниц. У них ничего не вышло, над гарпунщиками немало после этого потешались.
– Ты шутишь со мной? – строго спросила Мать Барракуда. – Знай, что твои шутки глупы.
– Нет! – девчонка вскинула взгляд. – Клянусь, у меня не было другого мужчины. Матушка, мне страшно подумать, что может произойти из моего чрева.
Мать Барракуда в задумчивости скрестила на груди руки. Если девчонка не врет и зачатие от поднебесника возможно, то… У Матери Барракуды закружилась голова, стоило ей осознать, насколько важно то, о чем она услышала. Было это, однако, невозможно, немыслимо, это противоречило не только преданиям подводного народа, но и самой природе вещей.
– Как это случилось? – бросила Мать Барракуда. – Каким образом этому уроду удалось соединиться с тобой?
– Он не урод, – выпалила в ответ акульщица. – Он, я… Мне кажется, мы с ним полюбили друг друга.
– Что-о-о?! – Мать Барракуда изумленно ахнула. – Ты, девочка, в своем ли уме?
* * *
Ласка приняла на щит пущенную с неба стрелу. Припав к холке, пустила коня в намет навстречу налетающей стае. Поднебесник с искаженным яростью лицом и клинком в отведенной за спину руке несся прямиком на нее. Ласка осадила коня на скаку, вздернула его на дыбы, наотмашь рубанула перед собой. Горец увернулся, взмыл в небо, но на его месте тотчас очутился другой и нанес удар. Завалился на круп зарубленный жеребец, Ласка вылетела из седла, покатилась по лугу. Вскочила на ноги, в десяти шагах слева могучий поднебесник с дерзким и хищным лицом рубился на мечах с Оцелотом. Отбил выпад, клинок вылетел у полусотника из ладони.
– Оцелот! – зашлась в отчаянном крике Ласка. – Оцелот!
Поднебесник взмахнул клинком, развалил Оцелота пополам и взмыл в небо. От горя Ласка на миг потеряла голову, бросилась за ним вслед. Опомнилась, метнулась к жеребцу Оцелота, хрипом заходясь от ярости, вскочила в седло. Мимо промчался конь, волоча за собой запутавшегося в стременах убитого седока.
– Вперед! – хриплым, сорванным голосом закричала Ласка. – Вперед!
Во главе трех десятков всадников и спешащей вслед за ними пехотной полусотни она погнала жеребца вверх по склону. Впереди стая группировалась в воздухе для новой атаки. Ласка плохо помнила, что было дальше. Храпели кони, умирали люди, кто-то истошно орал за спиной «Отбой!», но она, не обращая внимания, гнала и гнала коня.
iknigi.net
Сонник Небо Земля Вода Дерево. К чему снится Небо Земля Вода Дерево видеть во сне
Небо — образ души, картина ее жизни.Солнце в небе — центр жизни духа, твой разум.
В серое небо улетели шары — временный крах всех надежд.
Дневное небо — всегда символизирует такие явления в жизни души, которые ты можешь ясно осознать.
Видеть ясное, чистое небо или светлые облака без солнца — предстоят тихие часы и внутренняя собранность; можно использовать для духовного развития.
Красивые облака в небе, их медленное движение и игра форм — гармоническая жизнь души.
Видеть одно светлое облако в небе — нечто хорошее.
А над головой — честь.
Стремительно бегущие по небу облака — символ помех от внешнего мира твоему духовному развитию / неприятная и стремительная смена настроения, суета, житейские неприятности и заботы.
Перистые облака — тайные, возвышающие душу печали.
Громоздящиеся на горизонте и наступающие тучи — твои опасения/страхи; ощущение тревоги.
Мрачное, закрытое тучами небо — призыв к терпению / временные трудности.
Грозы, бури высоко в небе — дисгармонии в жизни души.
Небо неестественного цвета — странные, иногда опасные состояния в жизни души.
Красное небо — ссора, разногласия.
Желтое или зеленоватое — злоба, зависть и т.д.
Возноситься в небо — жить в непрестанных трудах.
Быть в облаках — новость / новая должность.
Ночное небо — символизирует такое явление жизни души, которое находится за пределами бодрствующего сознания, которое является для него тайной.
Ночное небо, мрачное и без звезд — наступает время испытаний, предстоит жить только «высшим миром», время, неблагоприятное для спокойной духовной работы.
Небо со звездами — исполнение заветных тайных желаний, радость, знак того, что твоя душа находится в руках твоего высшего я.
Ярко горящие звезды — счастливое будущее.
Затуманенные, подернутые легкой дымкой — тайная печаль.
Яркий млечный путь видеть — надежды не силы души и помощь свыше / неразрывная связь внешней жизни с потусторонним бытием.
www.sunhome.ru
Сонник Небо земля вода. К чему снится Небо земля вода видеть во сне
Небо — образ души, картина ее жизни.Солнце в небе — центр жизни духа, твой разум.
В серое небо улетели шары — временный крах всех надежд.
Дневное небо — всегда символизирует такие явления в жизни души, которые ты можешь ясно осознать.
Видеть ясное, чистое небо или светлые облака без солнца — предстоят тихие часы и внутренняя собранность; можно использовать для духовного развития.
Красивые облака в небе, их медленное движение и игра форм — гармоническая жизнь души.
Видеть одно светлое облако в небе — нечто хорошее.
А над головой — честь.
Стремительно бегущие по небу облака — символ помех от внешнего мира твоему духовному развитию / неприятная и стремительная смена настроения, суета, житейские неприятности и заботы.
Перистые облака — тайные, возвышающие душу печали.
Громоздящиеся на горизонте и наступающие тучи — твои опасения/страхи; ощущение тревоги.
Мрачное, закрытое тучами небо — призыв к терпению / временные трудности.
Грозы, бури высоко в небе — дисгармонии в жизни души.
Небо неестественного цвета — странные, иногда опасные состояния в жизни души.
Красное небо — ссора, разногласия.
Желтое или зеленоватое — злоба, зависть и т.д.
Возноситься в небо — жить в непрестанных трудах.
Быть в облаках — новость / новая должность.
Ночное небо — символизирует такое явление жизни души, которое находится за пределами бодрствующего сознания, которое является для него тайной.
Ночное небо, мрачное и без звезд — наступает время испытаний, предстоит жить только «высшим миром», время, неблагоприятное для спокойной духовной работы.
Небо со звездами — исполнение заветных тайных желаний, радость, знак того, что твоя душа находится в руках твоего высшего я.
Ярко горящие звезды — счастливое будущее.
Затуманенные, подернутые легкой дымкой — тайная печаль.
Яркий млечный путь видеть — надежды не силы души и помощь свыше / неразрывная связь внешней жизни с потусторонним бытием.
www.sunhome.ru